12 марта 2014 года мы ездили в соседнее село, что находится в Херсонской области. Нас было трое в машине — водитель, я и подружка. Возвращались уже около 6 вечера. На админгранице Крыма и Херсонской области был пост ГАИ, который теперь превратился в блокпост и базу оккупантов. Там — военная техника с российскими военными номерами 90, 95, 99, палатки, БТРы, минометы, медпункт, полевые кухни, российские флаги и "защитники" — военные без опознавательных знаков, русские казаки, кавказцы (видимо, чеченцы) и местные "самообороновцы", на тот момент человек 100 было,  — пишет Лилиана Крымская в колонке на "Крым. Реалии".  

Останавливают и досматривают все машины, проверяют документы, при этом ни один не представляется, у всех маски и автоматы. Нас остановили, подошли сначала к водителю, попросили показать документы, он открыл паспорт, но "защитник" вырвал тот из рук. Естественно, наш водитель возмутился и мы тоже — мол, это паспорт гражданина Украины и следует смотреть его, не изымая из наших рук. Что тут началось!

Нас сразу окружили человек 6-7, начали требовать выйти из машины (чего мы не сделали), а главный проверяющий стал орать, что можно этот паспорт вообще уже выбросить, нет такого государства Украина, он немытый и голодный две недели стоит на посту и нас защищает. Я огрызнулась, что его вообще сюда не звала, и не надо меня защищать. Тогда он встал перед машиной, навел на нас автомат, передернул затвор и сказал, что имеет приказ стрелять на поражение. Озверевший, со стеклянными глазами, в маске, он стоял и орал, что нас не пропустит, и ему плевать на то, что мы с крымской пропиской и едем домой.

Его же соратники слегка его успокоили, а нам приказали отогнать машину на обочину, где мы простояли полтора часа, пока не пришла новая смена в 8 вечера. Только тогда у нас еще раз проверили документы, обыскали машину, проверили дамскую сумочку, прочитали лекцию, что надо вести себя прилично, пошутили, что теперь знают, где мы прописаны, и придут в гости, после чего разрешили проехать в город.

Но главное, что на тот момент совершенно не было страшно, а была такая злость и ненависть к ним всем и только одна мысль в голове — что это он меня боится, не называет своего имени, прячет свое лицо и мне, маленькой хрупкой женщине, угрожает автоматом. Страх и осознание происходящего пришли уже потом, дома, когда начали трястись руки и появилось чувство бессилия.

Текст впервые был опубликован в марте 2015 года.

Перепечатывается с разрешения Радио Свободная Европа/Радио Свобода Присоединяйтесь также к группе ТСН. Блоги на facebook и следите за обновлениями раздела!