В тот момент, когда отец вытащил из коробки футболку… Мы с братом знали, что больше никогда не снимем их.

Когда эта коробка оказалась в нашем доме в Швейцарии, мы не догадывались, что там внутри. Она пришла из Хорватии, а это место мы называли своим домом, хоть и ни разу там не были. Несмотря на то, что дома мы разговаривали на хорватском языке, а в городе было много хорватов, сама Хорватия была для нас чем-то неизвестным. Наши родители переехали в Швейцарию в 1991 году, когда началась война и больше туда не возвращались. Мы с моим братом Деяном родились в Швейцарии, а про Хорватию знали только благодаря телевизору и фотографиям.

Когда мы были маленькими, тяжело было понять, что происходит на Балканах. Родители ничего не говорили нам о войне, что логично. Помню, как родители разговаривали с кем-то по телефону из Хорватии и плакали. Это было похоже на плохой сон. Но нам повезло, мы были далеки от этого…  А вот многие друзья родителей остались в Хорватии, и они потеряли любимых людей.

Как-то раз я увидел по телевизору фотографии и видеозаписи войны. Как такое возможно? Как такое могло случиться?   Футбол для Хорватии крайне важен. Посудите сами: до того, как Хорватия объявила о независимости, наша сборная сыграла матч. Когда отец взял нож, чтобы вытащить из коробки две футболки для меня и моего брата, это было сильно… Это было словно: "Мы тоже в этом участвуем! ". Эти футболки для нас с братом были особенными. Мы не хотели их снимать, мы ходили с ними в школу. Также мы хотели десять таких футболок, ибо не желали носить ничего другого.

Должен признаться, когда я начал играть в футбол, я говорил всем, что я швейцарский парень. "Серьезно? Иван Ракитич? Швейцарец? ", — примерно такая реакция была у людей. Я родился и вырос в Швейцарии, здесь  у меня друзья, я горд был носить футболку Швейцарии в течение пяти лет, когда играл за молодежные команды. Однако большая часть моего сердца принадлежит Хорватии.

Спустя несколько лет с момента завершения войны, мы с родителями и братом отправились в Хорватию. О войне никто не хотел говорить, все хотели забыть об этом и двигаться дальше.

В 1998 году Хорватия играла на своем первом чемпионате мира, все сходили с ума. Мы наблюдали с семьей за Мундиалем в Швейцарии. Мы молчали, поговорить мы могли и потом, а сейчас нужно смотреть игру. Так говорил папа.

Каждый хорват вспомнит ЧМ-1998!   Вы спросите, почему? В 1992 году нашу сборную официально признали, а спустя шесть лет мы дошли до 1/4 финала. Мой отец Лука потерял рассудок! Не думаю, что видел кого-то более сумасшедшего, чем его. Когда он играл в футбол, он был опорным полузащитником и выступал под четвертым номером.

После победы Хорватии над Германией он просто летал! Для него крайне важен как и футбол, так и Хорватия. Вспоминаю, когда я разговаривал с тренером Швейцарии, за какую сборную я буду выступать, он ходил под дверью и слушал…  Честно говоря, было такое время, когда я был уверен, что буду играть за сборную Швейцарии. Это была моя сборная. Но десять лет назад Славен Билич и президент Федерации футбола Хорватии прибыли понаблюдать за моей игрой, а позже мы встретились. Билич предложил мне играть за сборную Хорватии, он дал мне такую уверенность, что я подумал: "Вау, я хочу пойти с тобой. Поехали! ".

Славен Билич – один из самых важных людей в моей футбольной карьере. Он особенный, в нем есть что-то, что ты хочешь играть за него. Он позволяет раскрыть все свои лучшие качества игрока.

Но, несмотря на вышесказанное, я не могу принять решение здесь и сейчас, все же Швейцария дала мне очень многое, мне нужно было время. Мой этап в Базеле закончился, я готовился перейти в Шальке и хотел начать карьеру в Германии со свежей головой. Я хотел определиться до переезда, за какую команду я буду выступать.

Я долго думал и решил довериться своему сердцу. Я взял телефон и позвонил тренеру швейцарской сборной. Я пояснил свое решение играть за Хорватию. Это не решение против Швейцарии… Позже я позвонил Биличу и сказал, что хочу быть частью сборной Хорватии. Он сказал мне: "Весь хорватской народ будет горд за тебя, просто наслаждайся футболом". Наш разговор длился недолго, но под дверью я слышал папины шаги. Я открыл дверь, и папа смотрел на меня. Он не знал, что я принял решение, за какую страну выступать, но сказал, что поддержит меня в любом случае. Я решил слегка пошутить… - Я буду играть за Швейцарию.

- Ладно, хорошо.

- Я пошутил! Нет-нет! Я выбрал Хорватию!

И тут отец начал плакать…  Теперь, когда я выхожу в составе сборной Хорватии, я все время думаю об отце и о том моменте. Нет слова, чтобы описать, каково это выступать за хорватскую команду. Хорватия – особенный народ, со своим характером.

Сейчас я намного старше, чем тогда, в детстве, когда папа достал из ящика футболки сборной Хорватии, но ирония в том, что я до сих пор не хочу снимать ее.

Ношение этой футболки также огромное давление, хорошее давление.

Как вы поняли, моя семья выросла в разных странах. Моя жена – испанка, мы растим двух дочерей в Барселоне. Мои дочки имеют такой же опыт, что и я – мы из разных стран, у нас свой взгляд на жизнь. Мои маленькие девочки – мои самые главные поклонницы.

Перед стартом ЧМ-2018 у меня был особый заказ – я пришел домой с коробкой для них, в которой была хорватская форма. Они сказали, что никогда не захотят снимать ее. Я знаю, что они чувствуют!