Россия финансирует войну против Украины за счет собственного населения, в частности – из-за повышения акцизов на алкоголь, традиционно являющегося одним из основных продуктов потребления среди россиян. В связи с сокращением нефтегазовых доходов Кремль сознательно перекладывает финансовое бремя войны на плечи зависимого от спиртного общества.

Об этом сообщает Главное управление разведки Украины (ГУР). В современных условиях экономической нестабильности и международной изоляции Россия ищет любые возможности пополнения государственного бюджета. Одним из самых циничных инструментов стал алкоголь – вернее, увеличение акцизов на него. По данным ГУР, Кремль использует налоговую политику по спиртному как способ компенсировать потери от сокращения нефтегазовых доходов и финансировать войну против Украины.

С января 2025 г. в России акциз на алкоголь вырос на 15%. Уже за первый квартал года стали видны последствия этого решения: внутреннее производство водки упало на 22,7%, бренде – на 25%. Такой спад свидетельствует об уменьшении покупательной способности населения и в то же время демонстрирует, что правительство сознательно облагает налогами наиболее уязвимые слои – давно оказавшихся в плену алкогольной зависимости.

Главное управление разведки подчеркивает: рост цен на алкоголь не только не снизит его потребление, а наоборот – приведет к расширению теневого рынка. Примером тому стал громкий скандал с напитком "мистер сидр", ставший символом дешевой, но смертельно опасной альтернативы легальному алкоголю.

На фоне уменьшения доходов от экспорта энергоносителей, санкций и сокращения инвестиций Кремль вынужден искать

новые внутренние источники финансирования. Повышение акцизов стало очередной попыткой "залезть в кошельки" рядовых россиян – особенно тех, кто ежедневно прибегает к алкоголю как способу бегства от реальности.

Рост расходов на войну и усиление фискального давления могут привести к экономическому спаду. Уже сегодня Центральный банк РФ ожидает инфляцию на уровне 4,5–5% и сохранение высоких ключевых ставок – от 17 до 20%. Это еще больше усугубляет разрыв между реальной экономикой и потребностями военно-промышленного комплекса, действующего в условиях чрезвычайной нагрузки.