Встреча президента США Дональда Трампа и Си Цзиньпина в Корее стала одним из самых ожидаемых дипломатических моментов осени – и не только потому, что это был первый личный разговор двух лидеров с 2019 года. Впервые после возвращения в Белый дом Трамп продемонстрировал, что готов строить с Китаем не только торговую, но и политическую архитектуру нового "прагматичного сосуществования". Тон переговоров неожиданно мягкий, а риторика показательно партнерская. И хотя совместного заявления стороны не приняли, уже понятно: оба решили сделать ставку на контролируемую стабильность.
Трамп после встречи говорил в присущем ему стиле: "замечательный разговор", "выдающиеся решения", "оценка 12 из 10". По его словам, стороны достигли годового торгового соглашения, которое можно будет пересмотреть с учетом новых условий. Китай пообещал возобновить закупки американской сельскохозяйственной продукции, возобновить поставки в Штаты редкоземельных металлов, а также "способствовать прекращению потока фентанила" в США – темы, на которой Трамп делает отдельный политический акцент. Президент США одновременно заявил, что сокращает пошлины на китайский импорт и позволит контролируемые поставки технологий.
Для Си Цзиньпина эта встреча имела не меньшее значение. Китайский лидер, говоря языком символов, призвал обеспечить "уверенное продвижение гигантского корабля китайско-американских отношений". Это прозрачный сигнал: Пекин не стремится к конфронтации, но и не готов к уступкам в принципиальных вопросах – технологиях, безопасности, региональном влиянии. Вместо этого Си предлагает новый формат – стабильность через регулярный диалог лидеров и контроль над "ветрами и волнами" мировой политики.
Несмотря на то, что главными темами саммита в Пусане были торговое соглашение, поставки редкоземельных металлов и сотрудничество в сфере энергетики, именно обсуждение войны в Украине стало одной из самых интересных и одновременно наименее раскрытых частей переговоров. Трамп, комментируя встречу, неожиданно признал, что украинский вопрос занимал отдельный большой блок разговора с Си Цзиньпином. По его словам, обе стороны "договорились работать вместе, чтобы попытаться достичь результата". Эта фраза прозвучала неоднозначно. С одной стороны, она может свидетельствовать о стремлении Трампа использовать Китай как потенциального посредника или как инструмент давления на Москву – особенно на фоне растущей зависимости российской экономики от Пекина. С другой стороны, его замечание о том, что "иногда надо позволить сторонам бороться", выглядит как попытка дистанцироваться от прямого вмешательства и оставить за собой право на политический маневр: мол, США готовы действовать, но не брать на себя роль арбитра. В то же время сам факт, что Трамп вывел украинскую тему на уровень переговоров с Пекином, означает: в его понимании война перестала быть только европейской проблемой.
Си Цзиньпин не прибегнул к конкретике по Украине, но подчеркнул, что "великие державы должны способствовать миру, а не провоцировать конфликты". Эта формулировка вполне в стиле Пекина: она позволяет удерживать "нейтральную" позицию, не нарушая стратегических отношений с Россией, но в то же время открывать канал коммуникации с Вашингтоном.
– Завершилась встреча между Си и Трампом, которую президент США назвал замечательной, прекрасной и такой, где "много выдающихся" решений принято. Итак, как вам общее настроение встречи? – Все встречи на высшем уровне происходят примерно по одному сценарию. Делегации заранее договариваются о том, что должно быть. Предварительная работа фиксируется на бумаге в той или иной форме. И, собственно, в случае с Трампом, как и в других подобных случаях, главное, чтобы во время встречи лидер посмотрел в глаза другому лидеру и услышал от него то, что делегации доработали, что он это одобряет и дает "вход" – то есть: "да, то, что мой представитель сказал твоему представителю, – истина". Так оно и будет, мы будем это делать.
– Фактически – завизировать? – Да. Это идет еще из средневековой традиции, когда суверен говорил суверену. Тогда тоже были помощники и заместители, которые делали предварительные встречи и согласовывали параметры, но их роль была меньше. Сейчас их роль очень-очень значительна. Особенно в китайско-американском случае настолько значительна, потому что это огромные страны, огромные экономики, огромные объемы контактов и споров. Я не хочу все перечислять, но там будет все: не только в смысле металлов, а в смысле тем: от TikTok до закупки американских самолетов. От Аляски до Тайваня – все-все-все охвачено. И поскольку они оба считают себя ответственными за мир, то они говорят и обо всем мире. Говоря, что Китай "решил" что-то или "принял" решение, подразумевается, что страны в его орбите сделают то же самое – внедрят ту же политику. Это важно, потому что решения США, например, в сфере редких земель, влекут за собой согласование с десятками стран, которые с ними сотрудничают. То есть они не будут продавать технологии тем, кто зависим от Китая; будут продавать их только странам, которые сотрудничают с США. Это пример.
При этом главное, чего достигли лидеры, – то это определенное успокоение: "Мы сейчас не воюем". "Что мы делаем? Готовимся к войне? " Нет. "Мы вообще к ней не будем готовиться, потому что уничтожим сами себя". Возможно, оба не сказали об этом вслух, но подумали: "что будет так, как с Украиной и Россией. Если мы будем воевать, то все уничтожим: голодные улицы, мертвые города – нам это надо? Нет, потому что это тупик". Такой подтекст был.
– То есть главный конкретный результат – это определенное успокоение ситуации между США и Китаем? – Да. То демонстративное нагнетание напряженности в экономических отношениях, которое грозило полностью перекрыть нормальную международную торговлю и экономическое развитие, оно исчезло. Оно и было частично искусственным – немного надутое в пузырь, но существовало. И оно исчезло. Теперь все пойдет нормальным путем: поезда будут двигаться по графику, каждый в своем направлении, и друг в друга не въедет.
– Относительно конкретных результатов: отмечалось, что китайцы снова будут покупать сою, что было важно для Трампа. Поставки редкоземель расконсервируют на год. Трамп снизит тарифы на 10%. И по чипам – якобы Китай добился чего-то, но Трамп сказал, что самые передовые чипы Китаю все же не будут поставлять. На ваш взгляд, кто победил в этом "первом раунде"? Или ничья – разошлись и далее будут работать каждый за свою победу? – Исходя из того, что было 5-6 лет назад, когда Трамп был еще президентом, Соединенные Штаты бесспорно проиграли. Тогда их встречи заканчивались тем, что Китай соглашался на условия США, но не выполнял их на 100%. Он всегда уклонялся от полноценного выполнения, но давал какие-то обязательства. В данном случае стороны не давали какие-то полные обязательства: они договорились разблокировать то, что существовало, а потом остановилось из-за сознательного нагнетания. Для того, чтобы на встрече можно было сказать: "мы не согласны", а потом: "хорошо, мы с тем согласны". Итак, повторяю: по сравнению с 2019 годом США проиграли. По сравнению же с тем, что происходило в первые полгода президентства нынешнего Трампа, американцы выиграли в том, что сумели осознать масштабы возможностей Китая и сделали многое для того, чтобы оттянуть от Китая ряд бывших стран, прежде всего в Юго-Восточной Азии, а также Австралию, некоторые африканские страны и даже часть Латинской Америки. То есть американцы оправились вовремя и не позволили Китаю "опутать" собой весь мир настолько, что, выехав за пределы Вашингтона, везде видишь только Китай. Американцы проигрывают по сравнению с 2019 годом, но выигрывают по сравнению с 2023 годом.
– Вы говорите, что американцы "очнулись" после 2023 года, но ведь при Байдене не было такого раздора между историческими союзниками – США, Европой, Канадой, как произошло при Трампе за эти несколько месяцев. Он же собирается давить на Китай, но рассорился фактически со всеми: да, его должны терпеть, но это уже не те союзнические отношения, которые были много лет назад. – Да, в 2023 году действительно не было такого раздора. Тогда все участники тихо спали в большом общежитии и не замечали, что во дворе ходит здоровенный медведь, который в любой момент может ударить по двери – и дверь полетит в противоположную стену, и все окажутся на холоде. То, что сделала теперешняя администрация грубо. Да, возможно, это можно было сделать мягче, хотя я сомневаюсь: некоторым европейцам и сейчас не доходит, что они проедают свое будущее, поддаваясь сегодняшнему самоуспокоению. Испания – блестящий пример. Италия еще более-менее начинает осознавать свою опасность в будущем, не только южные страны Европы, но и Германия, и частично Польша. Там и дальше занимаются внутренними национальными вопросами, когда на кону стоит вопрос выживания наций. А еще недавно Европа была в очень плохом состоянии.
Сейчас лучше, и, возможно, те методы, которые применял Трамп, не хочу его хвалить, были единственно возможными, чтобы прервать этот страшный сон.
– Еще одна фраза Дональда Трампа в соцсетях по результатам встречи: "Китай согласился начать процесс закупки американской энергии". Фактически может состояться очень масштабная сделка по покупке нефти и газа с Аляски. – Ключевое слово в этом сообщении – "может быть". Я бы сравнил это с тоннелем под Беринговым проливом, который возможен теоретически, но если бы пролив был в другом месте, скажем, там, где сейчас Гибралтар, где огромные обмены между Африкой и Европой, где большие потоки грузов и людей, тогда такой тоннель имел бы смысл. Здесь он абсолютно не нужен. То же самое с нефтью.
Если условная нефть с Аляски будет дешевле и легче для переработки для Китая, чем российская, которая сейчас доставляется и через танкеры, и по трубопроводам, то почему бы и нет. Но на практике Китай никогда не будет покупать более 25% своих потребностей у какой-то одной страны – ни нефти, ни газа. Возможно, со временем это станет 30-40%, если нефть разведана, если построят нефтяные порты, если перестроят нефтеперерабатывающие заводы в Китае под этот сорт нефти – потому что это другой сорт и нужны другие процессы. И все это миллиарды, миллиарды вложений. Тогда это может произойти. Но пока что давайте не мечтать о чуде.
– Должен ли Путин напрячься после таких заявлений? – Должно ли это беспокоить Путина? Он прежде всего беспокоится из-за продолжения своей жизни. И с каждым днем это становится все заметнее. Когда мы видим, как он отвечает на вопросы – раздраженный, измученный, – это дает ощущение, что он "подержанный", истощенный. И именно это делает его сейчас таким жестким, неуправляемым и непредсказуемым.
– Трамп и Си, как отметил президент США, обсудили тему войны в Украине, что уже достаточно хорошо для нас. Трамп стремится показать, что может втянуть Китай в процесс, который хотя бы частично ограничит поддержку Москвы. Для Си это шанс продемонстрировать, что Китай не изолированный союзник Путина, а глобальный игрок, который способен влиять на мирные инициативы. Однако не было упомянуто о санкциях, об ограничении поставок российской нефти в Китай или о контроле над экспортом технологий двойного назначения. И эта фраза: "Мы согласились, что иногда надо позволить им бороться". Получается, что определенным образом все идут на поводу у Путина, который хочет продолжения войны? Выглядит, будто Трамп просто признал – он не может остановить войну теми методами, которые использует. Так получается? – Именно так. Он фактически расписывается в собственном бессилии, но, что важно, делает это искренне. У него действительно нет реальных инструментов, чтобы прекратить войну. Есть только возможность прикрутить краники Российской Федерации, усложнить ей жизнь. Но война – наркотик, от которого Кремль уже не откажется. И Трамп просто констатирует этот факт.
Важнее другое. Сам факт, что тема Украины вообще появилась в обоих отчетах: и китайском, и американском. И там, и там сказано, что война – зло, что она должна закончиться. Для Пекина это нетипично: обычно Китай не повторяет риторику своего геополитического соперника. Но на этот раз говорят в унисон.
А фраза Трампа: "Если они не могут без этого, пусть продолжают бороться" звучит цинично, но она не нова. Подобное говорили и во время войны в Сирии: пока стороны не истощатся, мира не будет. То же самое – во время конфликта в Югославии в начале 90-х. Это реальность, которой он руководствуется. И, к сожалению, Украина от этой "реальности" страдает больше всего. Потому что рычагов влияния на саму войну у Трампа нет. Он может только давить на Россию опосредованно – и он это делает: через Кавказ, где мы видим новый расклад между Арменией и Азербайджаном; через Центральную Азию, которая все теснее сотрудничает с Вашингтоном; через удары по "Роснефти", через сближение с Европой. Но этого всего мало, чтобы задушить войну в ее источнике.
– Вопрос Тайваня. Ожидалось, что Трамп и Си коснутся темы, по крайней мере на уровне обмена мнениями. Отмечалось: все, что нужно было китайской стороне, – это чтобы Трамп не обострял, а, возможно, и притормозил военную помощь Тайваню. Но якобы важнейший вопрос "не обсуждали". – Тайваньский вопрос – любимый инструмент Демократической партии во внешней политике. Удобно демонстрировать: мы защищаем демократию даже на краю света. Республиканцы же, и Трамп особенно, относятся к этому гораздо прагматичнее. И сейчас он действует именно с этой позиции. Главный акцент встречи – экономика, энергетика, торговля, взаимный доступ к рынкам. Си и Трамп хотели проверить, можно ли жить рядом и конкурировать, не уничтожая друг друга. И именно для этого они договорились протестировать договоренности в течение года. Тайвань в этот момент – второстепенный вопрос. Не забытый, но отложенный.
Мое ощущение такое: Китай сейчас делает ставку не на войну, а на "ползучую" политическую интеграцию Тайваня. Их логика проста: Китай огромный, влиятельный, экономически неотвратимый. Со временем тайваньцы должны сами понять, что другого пути, кроме присоединения, у них нет. Это не давление танками, а давление масштабом. Китай не сломает вас завтра – он просто постепенно втянет в свою ткань. Это часть стратегического самоуспокоения: мол, мы не захватчики, мы – история, возвращающая естественный порядок.
– То есть вы считаете, что сценарий развития событий будет не военным, а политическим? – Абсолютно. Военный сценарий – это катастрофа для всех. И, я думаю, Трамп это прекрасно понимает. Потому что если Китай действительно нападет, то Тайвань будет сопротивляться до последнего, а рядом – американские корабли, базы в Японии и Корее. Реакция будет мгновенной. А дома Трампа просто "заклюют", если он ничего не сделает в ответ. Поэтому обе стороны молча согласились: вооруженного варианта не будет.