7 сентября Россия свершила крупнейшую за всю войну ракетно-дроновую атаку против Украины. 10 сентября напряженность в отношениях с Западом резко возросла, когда многочисленные российские дроны залетели на территорию Польши, фактически атаковав воздушное пространство страны НАТО, что свидетельствует о новом уровне агрессии со стороны России. После того, как в течение нескольких недель после саммита с президентом США Дональдом Трампом российский диктатор Путин преимущественно молчал по поводу Украины, активно он вернулся к этой теме во время и после своего визита в Китай. Его комментарии, вместе с эскалацией российских авиаударов, выглядели как новая попытка продемонстрировать, что Россия не собирается соглашаться ни на какое прекращение огня и намерена диктовать условия окончания войны. В этом контексте вторжение российских беспилотников в воздушное пространство НАТО выглядит как возможное напоминание, что Москва готова к увеличению конфронтации с Альянсом.
В общем, Владимир Путин должен быть очень доволен результатом проверки противовоздушной обороны НАТО. И, как предупреждают эксперты, в следующий раз он, вероятно, будет готов пойти дальше. Это также показало, насколько не готова Европа к такому массированному воздушному нападению, которое Россия наносит Украине практически каждую ночь.
Бывший командующий армии США в Европе Бен Ходжес указывает, что "Москва, наверное, поняла, что мы до сих пор не извлекли уроков из того, с чем Украина сталкивалась годами и теперь они уже у наших дверей".
НАТО признало, что система ПВО на восточном фланге является одним из ее слабых мест и требует срочных инвестиций. И это на четвертый год полномасштабной войны посреди Европы. Генсек НАТО Марк Рютте сегодня говорит о том, что "нам нужно больше инвестировать... чтобы у нас было то, что нужно для сдерживания и защиты".
Еще один фактор, который обнаружил российский налет на Польшу – что все же происходит между США и НАТО? Вторжение беспилотников РФ в Польшу требует реакции США, которые не могут позволить себе бездействовать. Могут ли? Пока реакция американского лидера разочаровывает. Но кажется, Путин не беспокоится о реакции Трампа, хотя президент США регулярно выражает беспокойство по поводу его действий. Путин не согласился ни на перемирие, ни на встречу с президентом Украины Владимиром Зеленским – Трамп требовал и того, и другого – и не понес никакой реальной ответственности за свое неповиновение. И что мы имели от американского лидера: "очень недоволен", "злой" или "разочарован". Чем больше накапливается таких комментариев, тем больше американский президент становится отражением собственной беспомощности и бездействия. Похоже, Трамп так и не рассмотрел основного: Владимир Путин не хочет окончания войны, потому что думает, что выиграет ее, воспользовавшись истощением Украины и Запада.
Уже не выдержала даже любимая Трампом NYP: "За российской эскалацией стоит лишь одна цель: продемонстрировать бессмысленность и неэффективность НАТО. Если Кремлю удастся достичь этой цели, последует новая волна агрессии против Польши и других стран Восточной Европы, включая, вероятно, захват одного или нескольких государств Балтии. Эта атака также является личным оскорблением для президента Трампа, за дальнейшими действиями которого будут пристально следить как в Соединенных Штатах, так и во всем мире. Позволить российскому лидеру снова унижать себя – это не просто плохая, а ужасная политика".
Что ж диктатор Путин приблизил момент, когда мир узнает, останутся ли США верными своему обязательству защищать союзников после нападения российских беспилотников на Польшу или мир узнает о реальном кризисе Альянса, который пытались отложить.
– Массированная атака российских дронов по территории Польши. Впервые страна НАТО оказалась под таким ударом. Насколько это испытание для Альянса? И реагирует ли НАТО так, как должно было бы реагировать? Потому что создается впечатление, что Кремль прощупывает почву, и дальше может быть еще хуже. Или таким образом Путин предупреждает, что им грозит опасность, если они реализуют свои планы по развертыванию войск в Украине, а Трампу Путин дает понять, что не пойдет на компромисс по своим основным требованиям, даже если и заявляет, что Россия по-прежнему готова к соглашению? – Событие не стало сюрпризом – о таком предупреждали давно, вопрос был лишь во времени. И вот это произошло. Квалифицировать иначе, чем как сознательный акт агрессии, здесь невозможно. Путин продолжает свою привычную тактику – проверять, где проходит граница допустимого. Он всегда калибрует свои действия по одному принципу: что еще можно сделать безнаказанно. Когда он видел, что на регулярные залеты дронов и ракет на территорию Польши или Румынии никто не дал системного ответа, то именно это стало стимулом пойти дальше. И дальше мы получили массированную атаку. Следующим шагом может стать "случайная экскурсия" его войск в приграничное село – и это эскалация по нарастающей. И все это возможно только при условии, если НАТО снова не отреагирует адекватно. Потому что предыдущие инциденты остались фактически без реакции.
В то же время, нынешний ответ, честно говоря, тоже очень далек от должного. Сначала звучала решительная позиция, но чем дольше продолжались консультации, тем более гибкой она становилась. И уже не шла речь о статье 5. Хотя, как по мне, здесь есть все основания ее применить. Польша обратилась по статье 4 – это консультации и координация действий в ответ на угрозу безопасности. Но, откровенно говоря, кроме громких заявлений и стандартного участия сил НАТО в сбивании дронов, ничего существенного мы не увидели. А это именно то, что Путин трактует как слабость. Потому что он видит не решительность, а создание для себя пространства для еще более радикальных шагов. И вот если смотреть на эту логику – так, сейчас чуть ли не каждый в НАТО повторяет мантру о том, что через 3–5 лет, может и раньше, большая война с Россией станет реальностью.
– Кажется, после такой реакции этот сценарий может наступить быстрее? – Именно так. Но странно, что никто не говорит о простой вещи: этого можно избежать. Для этого нужна политическая воля – нанести России военное поражение на территории Украины. Все инструменты для этого давно известны и обсуждаются. Проблема в том, что Запад только обсуждает, а Путин воюет и делает это эффективно.
– НАТО признало, что система ПВО на восточном фланге является одним из ее слабых мест и требует срочных инвестиций. Как-то странно все это выглядит на четвертом году полномасштабной войны в Украине. Да, они сбили эти дроны. Но чем? Ф-35 и ракета на сотни тысяч долларов против "Гераней" по 10 тысяч долларов. И второй момент: статья 5 если и обсуждалась, то очень шепотом, и так чтобы никто не услышал. Активировали только статью 4, которая выглядит как "последнее китайское предупреждение". Что это дает? – Да, статья 5, так сказать, звучала шепотом в экспертных дискуссиях. И признавали: формальные основания для ее применения есть. Но на политическом уровне это не прозвучало.
Статья 4 – консультации, признание угрозы, подготовка к возможному ответу. Но в данном случае речь не об угрозе, а о прямом акте агрессии. И тут возникает проблема: такая вялая реакция НАТО лишь подрывает доверие к обеим статьям – и 4, и 5. Ведь все и так знают, что в статье 5 нет автоматизма. Действительно ли коллективная защита сработает? На практике это было только раз – после 11 сентября. И тот случай был очень специфическим. Теперь же слабая реакция лишь усиливает сомнения в эффективности статьи 5. И это главный негативный итог этого "инцидента" – хотя называть вещи своими именами, это акт российской агрессии.
Хуже всего другое: если НАТО действительно готовится к большой войне с Россией, как они постоянно заявляют, то такая инертность только раскрывает их несостоятельность. Европа наконец проснулась и решила готовиться. Но готовиться – это не говорить, а действовать. А вот действий мы до сих пор видим критически мало. И пример Польши лишь подчеркивает проблему. Да, у нас в Украине мы привыкли волонтерить, латать дыры, критиковать власть за слабое производство. Но, к сожалению, ту же беспомощность мы видим и в странах НАТО, которые должны были бы показывать пример организованности и эффективности.
– Что касается дальнейших действий. Польша сразу обратилась к союзникам с просьбой предоставить дополнительные системы ПВО. Украина же давно обращается к НАТО, США и европейским странам с теми же просьбами – и не только о ПВО. Вопрос закрытия неба поднимается с самого начала полномасштабной войны, он даже рассматривался в рамках "коалиции желающих". По вашему мнению, эта атака на Польшу может стать стимулом для принятия решения? Украинцы говорят: мы можем сбивать эти дроны еще на подлете, чтобы они даже не долетали до польской границы. То есть – помогите нам закрыть небо над Украиной. Или все же НАТО ограничится усилением польской ПВО, но над Украиной небо и в дальнейшем будет оставаться открытым? – Хотелось бы, чтобы эта атака стала поворотным моментом – чтобы партнеры наконец перешли от правильных констатаций к реальным действиям. Потому что любому понятно: закрыть небо – это именно то решение, которое способно переломить ситуацию не только на фронте, но и в войне в целом.
Если говорить о тех так называемых "гарантиях", которые сейчас обсуждаются, то я вижу три вещи, которые реально могут изменить ход событий. Во-первых, это масштабная "накачка" ВСУ вооружением и ресурсами – не точечная, а экспоненциальная, когда речь идет о качественном скачке. Для этого, кстати, нужно, чтобы и механизм от Трампа, даже в нынешнем виде, работал без перебоев. Во-вторых – закрытие неба. В-третьих – защита морских границ Украины и обеспечение свободы мореплавания. Но второй и третий пункты невозможны без готовности партнеров пойти на прямое силовое противостояние с Россией. Потому что все эти разговоры о "закрытом небе" или "свободе морей" ничего не стоят, если за ними не стоит решимость в военном плане. Давайте называть вещи своими именами: без готовности бить в ответ это лишь дипломатические упражнения. Хотелось бы, чтобы мы в конце концов вышли именно на это.
Но то, что мы видим вчера и сегодня, к сожалению, не добавляет даже осторожного оптимизма. А зря. Потому что потенциал для синергии очевиден: у нас есть опыт, технологии, обученные люди; если это совместить с ресурсами НАТО – не на словах, а на деле – ситуация в воздухе могла бы измениться радикально. Мы же видим, к чему приводят российские атаки последних недель по Киеву и другим городам: общество находится на грани истощения, нервного и физического. И это уже аргумент не только военный, но и социально-политический. Путина надо останавливать и на земле, и в небе.
– В этом контексте вторжение российских беспилотников в воздушное пространство Польши выглядит как возможное послание Кремля, что он готов к усилению конфронтации с НАТО. Путин демонстрирует уверенность? – Абсолютно. Он чувствует себя чрезвычайно уверенно. Испуг 2022 года давно прошел. И с 2023-го мы наблюдаем все более дееспособную российскую армию. Смеяться над ней и рисовать карикатуры больше не стоит – это серьезная сила, и бороться с ней надо соответствующими средствами: реальной стратегией, тактикой, вооружением.
Да, в его действиях есть элемент авантюризма и автократической иррациональности – это свойственно диктаторам. Но уверенность в нем действительно есть. Вспомните, в 2022 году общий консенсус был: Путин не пойдет на провокации против стран НАТО. А теперь – это уже не гипотеза, а вполне реалистичный сценарий.
– Почему же он чувствует себя настолько уверенно? Только потому, что российская армия усилилась? Или есть еще факторы? Ведь здесь стоит вспомнить и действия Трампа, и многодневный визит в Китай. Потому что именно после Пекина состоялась самая массированная атака на Украину, а теперь имеем и нападение на страну НАТО. Можно ли сказать, что Си Цзиньпин фактически дал Путину индульгенцию на дестабилизацию Европы? – С Трампом все понятно. Путин видит: его стратегия "игры в долгую" в отношении США работает. Он рассчитывает на нерешительность Трампа, его желание "общаться как с партнером", оттягивать санкции или вовсе отказаться от них. Для Кремля это идеальный фон.
Что же до Китая – не думаю, что там прямо за закрытыми дверями прозвучало: "Давай, бей НАТО". Китай играет в респектабельность. Но практические договоренности, бесспорно, Путина успокоили и укрепили в уверенности. Это и политическая поддержка, и дипломатическое прикрытие, и военно-техническая помощь – через поставки элементов для российского ВПК и обход санкций. Плюс – закупка энергоресурсов. Так что Путин из Пекина уехал довольным. И символика была прозрачной: на параде рядом с Си стояли он и северокорейский лидер. Это было послание: Китай опирается на этот лагерь. Достаточно вспомнить заявление китайского МИДа: "Китай не может допустить поражения России". Для Пекина это стратегически, и случайных слов у них не бывает. Следовательно, Китай был и будет оставаться союзником России. И именно это придает Путину ту уверенность, которую мы сейчас и наблюдаем.
– Помните, это китайское любимое клише – что они против расширения масштаба военных действий? Это было в каждом их плане: сначала десять китайских предложений, потом совместная бразильско-китайская инициатива – и везде звучала эта мантра: Китай против расширения войны. Но теперь, когда имеем атаку на Польшу, куда уж больше? Получается, что Китай, по сути, не против, а даже за увеличение войны в Европе. – Здесь надо отделять риторику от реальной политики. Риторика – это когда Китай всегда пытается выглядеть респектабельно: мол, на фоне непредсказуемости, импульсивности и откровенного буллинга со стороны Трампа, мы — сила стабильности, прогнозируемости, мы за правила и международное право. Ну, для публики оно звучит, хоть на самом деле выглядит смешно. Но такую картинку китайцы рисуют.
Вместе с тем, абсолютно понятно: поддержка России будет, и именно поэтому я еще в самом начале говорил, что Китай заинтересован в продолжении войны. Потому что длительная война означает, что США отвлекаются, Европа погрязла в кризисе, а у самих китайцев высвобождается пространство для более активных действий в собственном регионе – в Азиатско-Тихоокеанском. Это им дает свободу рук в морях, которые они считают своими, и позволяет параллельно продвигать пропаганду: мол, настоящая стабильность – это объединяться не вокруг Вашингтона или Брюсселя, а вокруг Пекина. То есть, с какой стороны не посмотреть, Китай выигрывает от продолжения войны. И если он видит завершение, то только на российских условиях. Потому что поражение Москвы в Пекине даже теоретически не допускают – это их стратегический консенсус.
– Американские и европейские медиа в один голос пишут: вторжение российских дронов в Польшу требует реакции США. Иначе – это крах НАТО. Вашингтон не может себе позволить промолчать. При этом Путин, похоже, вообще уже не озабочен реакцией Трампа: отказал ему и во встрече с Зеленским, и в идее прекращения огня. Но что мы видим от самого Трампа? Сначала молчание, потом какие-то нервные твиты, а дальше – официальный комментарий: "Что там с нарушением российского воздушного пространства Польши? Поехали! ". Вот и весь ответ президента США. Да, он встретится с президентом Польши Навроцким, но согласитесь – выглядит странно. Более того: его любимая газета New York Post пишет, что это личное унижение для президента США. И если не будет жесткой реакции – дальше будет только хуже. Т – Да, и здесь, на удивление, я полностью соглашусь с New York Post. Это фактическое унижение. Даже не пощечина, а плевок в лицо. Если посмотреть на всю цепочку событий – невыполненные обещания, сорванная встреча, отказ от прекращения огня, теперь еще и нападение на страну НАТО – это выглядит как системное унижение американского президента. И реакция Трампа здесь не случайность. Она вписывается в его устоявшуюся логику: до последнего не видеть в Путине врага, говорить с ним как с "партнером", надеяться на "переформатирование отношений", а главное – мечтать использовать Россию против Китая. Вроде бы все это не работает, но в голове Трампа эта идея живет. Он, как мы знаем, любое поражение всегда подает как свою стратегию.
Вопрос лишь один: появится ли в его голове хотя бы крупица стратегического мышления? Осознает ли он, насколько опасно для США поведение Путина, насколько оно синхронизировано с Китаем? Потому что после Пекина, после всех совместных заявлений, после картинок, где Си и Путин сидят рядом с Ким Чен Ыном, сомневаться, кто союзник Москвы, а кто – второстепенный партнер, может только человек, который хочет себя обманывать. В психиатрии есть даже термин для этого: когда человек блокирует восприятие реальности, потому что оно не соответствует его ожиданиям. Он хочет видеть мир иным, чем он есть. Вот у Трампа – именно такой случай. Он и его окружение выстраивают в голове концепции, которые не имеют ничего общего с реальностью. И это опасно – и для США, и тем более для Украины, которая борется с российской агрессией.
– Если брать НАТО, господин Олег, то это начало конца Альянса, если американцы таки не дадут хоть какого-то адекватного ответа. Конечно, никто не будет ждать ударов по российским объектам, но хотя бы политические заявления, призывы, символические шаги – именно со стороны США. Если даже этого не будет, тогда да, это начало конца. И последний гвоздь в гроб будет уже после захвата Эстонии. – Ну что ж, как говорится: надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Хотя, откровенно говоря, у меня уже почти нет сомнений – адекватной реакции ни со стороны США, ни со стороны НАТО мы не увидим. Реакция, конечно, какая-то будет, но – сугубо для картинки. Единственная по-настоящему адекватная реакция заключалась бы в уничтожении тех пусковых точек и комплексов, из которых запускали дроны по Польше. Если бы это произошло – да, это был бы настоящий ответ.
Хуже всего другое: мы видим ускорение эрозии НАТО, рост противоречий, падение эффективности. И это бьет в самое сердце Альянса – под сомнение ставится реалистичность статьи 5. А вся конструкция НАТО держится именно на ней. Следовательно, ситуация критически опасна и для НАТО, и для нас. Потому что для Украины, даже несмотря на то, что нас поставили на паузу, НАТО все равно остается главным союзником.
– Собственно, Путин этой атакой получил для себя кучу ответов. Если раньше он только догадывался, то теперь уже имеет подтверждение. – Более того – я думаю, что результат даже превзошел его ожидания. Это как с первым разговором Трампа с Путиным: Трамп и тогда фактически подарил ему больше, чем Кремль смел надеяться.
– После этой атаки на Польшу, судя по американским СМИ, в Конгрессе разговоры о России и санкциях стали более жесткими. Конечно, там никто не "взорвался", но атмосфера меняется. Есть шанс, что они пойдут самостоятельно, без Трампа и Конгресс может принять санкционные решения независимо от президента. – Все будет зависеть от того, как события будут разворачиваться в ближайшее время. Контроль Трампа над Конгрессом довольно плотный. Республиканское большинство послушное, потому что внутренних оппонентов у него фактически нет – и это парадокс в нынешних условиях.
Что касается санкций: да, Конгресс может принимать жесткие законопроекты. Мы же давно слышим о пакете "Блюменталя-Грэма", даже о возвращении поправки Джексона-Вэника.
Но ключевой вопрос один: имплементация. В любом законопроекте, даже в самом радикальном, все равно есть президентская прерогатива. Без согласия президента никакие жесткие санкции реально не будут работать. А мы видим, что воля Трампа – это постоянное откладывание "на потом". И теперь ситуация для него становится откровенно скандальной. Потому что грань уже перейдена: еще немного – и даже лояльные союзники начнут называть его поведение не просто слабостью, а откровенно позорным.