7-8 февраля сирийские военные и российские наемники напали на базу в Дейр-эз-Зор (северо-восток Сирии), удерживаемую курдскими силами, на которой находились военные советники из США. Хотя россияне были прекрасно осведомлены о пребывании на базе американцев, по приказу Антона Вайно, главы администрации президента России Владимира Путина, они тем не менее начали наступление. США без промедления ответили авиаударами, нанося серьезные потери сирийско-российским силам.
Группа "Вагнера" — российская частная военная компания — была названа так в честь немецкого композитора, чьими операми увлекается ее основатель Дмитрий Уткин. Она якобы скроена по шаблону американских военных компаний — таких, как Академия Эрика Принса, известная ранее как "Блэкуотер".
Однако "Вагнер" — целиком и полностью управляется российским государством и вооруженными силами РФ, компания встроена в командную цепочку ГРУ — российской внешней разведки, а также находится под контролем Евгения Пригожина. Это имя у всех на слуху, ведь Пригожин — один из тринадцати россиян, которых специальный прокурор Роберт Мюллер обвинил во вмешательстве в президентские выборы в США в 2016 году.
Пригожин — бывший преступник, который неплохо заработал на поставках фаст-фуда. Он разбогател, стал олигархом и обзавелся прозвищем "повар Путина" из-за близости к президенту России. Не удивительно, что именно он финансировал создание Агентства интернет-исследований, которое тоже упоминается в обвинительном приговоре по делу российского вмешательства в выборы 2016 года.
Но Пригожин — только один из нескольких олигархов, предоставивших Путину свои активы для финансирования так называемых теневых операций. Константин Малофеев, ещё один миллиардер, выделял средства на российское вторжение в Крым и на Донбасс.
Использование подобных частных лиц позволяет Путину отделять эти операции от официального государственного бюджета и отрицать, что государство имеет к ним отношение. Эта предположительно новая форма войны по сути воплощает средневековый подход к управлению.
Возвышение людей вроде Пригожина и Малофеева наглядно демонстрирует верность российской государственной системы и наследственной московской автократии основам, заложенным во времена средневековой России, когда право на частную собственность было относительным и зависело от того, насколько хорошо тот или иной человек служит царю.
Пригожин и Малофеев — отличная иллюстрация этого феномена: люди, набранные из разных социальных классов, или, как выражались в старые времена в России, сословий, включая криминальную прослойку, становятся невообразимо богатыми фаворитами царя благодаря своей службе, способностям и связям.
Они действуют за пределами возможностей государственной системы. Их статус путинских любимцев позволяет проворачивать дела, которые при других обстоятельствах увязли бы в бюрократической волоките или столкнулись с международными осложнениями.
Это ещё один знак приверженности традиционным механизмам царского управления. Цари вроде Путина обладали абсолютной, непоколебимой властью, которая была и есть неоспорима никем и ничем в стране. В то же время, особенно после Петра Первого, цари старались строить государство по европейскому лекалу и устанавливать правила и ограничения или законы, действующие на всех остальных. Одновременно с этим цари прибегали к услугам фаворитов и прочих теневых агентов, работающих за пределами любого бюрократического контроля, не подчиняющихся принятым процедурам, которые выполняли царские поручения, попутно обогащаясь.
Несомненно, Пригожин заключил контракт с сирийским правительством, согласно которому ему отходил процент доходов с нефтеперерабатывающих заводов, освобождённых от боевиков "Исламского государства", и заработал на этом несколько миллионов долларов. Какая бы стратегия не стояла за нападением 7 февраля, она так или иначе сопрягалась с гораздо более прозаичной целью наживы.
Иными словами, Путин обратился, как часто делал, к внезаконным и внесистемным агентам. Похожие авантюристы вовлекли Николая II в русско-японскую войну, удовлетворяя, попутно с выполнениями царских поручений, собственные интересы.
Разумеется, командующий российскими наемниками в Сирии полковник Сергей Ким пошёл через голову минобороны России и регулярной армии, обратившись напрямую к Пригожину и Вайно, то есть Путину. Однако, когда любители поддают сомнению авторитет военных специалистов, результаты предсказуемо плачевны.
Нападение на Дейр-эз-Зор наглядно демонстрирует не только склонность путинского режима обращаться к фаворитам, переступая или обходя обычные правительственные каналы связи, но и склонность этих самых фаворитов смешивать личные интересы с государственными, что приводит к катастрофе. Этот пример открывает нам глаза на реальность многочисленных военных структур в России, которые действуют вне закона и не подотчетны даже собственному государству.
Группа "Вагнера" — всего одна из таких псевдовоенных группировок, созданных под Путиным с целью защиты его режима от внутренней нестабильности. И они стремительно разрастаются. Российский энергетический гигант "Газпром", к примеру, имеет собственные вооружённые силы, в то время как группировки вроде Агентства интернет-исследований самостоятельно проводят теневые разведывательные и диверсионные операции за границей. Эти группировки способны налаживать контакт с российской организованной преступностью, как они продемонстрировали в 2008 году во время войны с Грузией. Идея гражданского, не говоря уже о демократическом, контроля над вооруженными силами в России превратилась в фарс. Это приводит не только к разрушительным последствиям, как в случае с Сирией, но ещё и является плодородной почвой для невероятной коррупции.
Существование многочисленных военных группировок свидетельствует также о том, что государство не способно ни полностью положиться на регулярную армию, ни позволить себе ее содержать. Поскольку частные операции, вроде действий группы "Вагнера", спонсируются по государственному заказу теми, кто их создаёт или заключает с ними контракт, олигархи расплачиваются за это из собственного кармана. Таким образом они служат государству, пусть впоследствии и получают от того самого государства щедрую компенсацию. Такой компенсацией может являться собственность, которой они давно добивались или, как в случае с Пригожиным, прибыль с заграничной нефти.
Для международной политики последствия, связанные с такими операциями — крайне немаловажны. В Дейр-эз-Зоре Путин дал добро на нападение, не заботясь о последствиях. Надо думать, он предполагал, что американцы либо проглотят это, либо будут повержены.
Такую же наглость Россия продемонстрировала, вмешиваясь в американские выборы 2016 года, и эту операцию тоже частично оплачивал Пригожин. Это говорит о том, что режим, выстроенный по образу и подобию средневекового государства, оценивает Запад слабым и легко поддающимся давлению. Что даёт основания предполагать: это далеко не последняя операция такого рода.
Кураторы Путина в КГБ отмечали, что у него чрезмерная склонность к риску. Пригожин, которому выдвинули официальные обвинения, может временно скрыться в тени, но рано или поздно появятся другие, ничем от него не отличающиеся исполнители путинских капризов.
Скажу вам, как военный стратег: мы получили важное предупреждение. И лучше бы нам к нему прислушаться.
Читайте текст оригинала на the Atlantic Council Присоединяйтесь также к группе ТСН. Блоги на facebook и следите за обновлениями раздела!