Всё чаще встречаю это словосочетание.

Речь идёт не о производстве оборонной продукции и не о волонтерской помощи армии.

Речь идёт о войне против украинских граждан, выделенных в качестве целевых "вражеских" групп.  

Врагами у нас числятся: "зрадофилы", "грантоеды", грантодатели", этнические "неукраинцы", люди, говорящие на "языке врага" и т. п.  

Отчаянно сражаются в нашем тылу сытые чиновники, горячие преподаватели университетов, беглецы из России и штатные подразделения информационной армии.  

Серьёзно обсуждается, что люди, "травмированные войной", имеют какие-то особые права вооружиться и бить украинцев, записанных во внутренние враги, по голове. А разнообразно травмированных оказалось немало.

Поворотив глаза от фронта, тыловые воины уверенно размахивают дубиной инородной войны, с хрустом опускают ёё на украинские головы, защищая неведомые Конституции идеалы, зачищая тыл от чуть ли не пораженных в правах людей с неправильными фамилиями, неправильными взглядами, не брезгуя сжиганием на идеологических кострах волонтеров и ветеранов АТО.

Всё меньше людей, способных устоять против соблазна ввязаться во внутреннюю драку. Тыловой идеологический пожар кажется уже важнее реального пожара на юго-востоке. Битва спиной к фронту.

Гарант Конституции (кстати, сам по себе грантодатель и грантоед) не только не останавливает эти гражданские стычки, но и подзадоривает их.

Что остаётся в побеждённом украинском тылу после этих внутренних крестовых походов?  

Путинская Россия.