Летом 1966 года министр обороны США Роберт Макнамара снизил требования к призывникам армии США.

За год до этого Соединенные Штаты начали увеличивать присутствие во Вьетнаме, пишет Павел Казарин для "Украинской правды". Армия столкнулась с дефицитом солдат – и тогда министерство обороны снизило интеллектуальный и физический цензы для будущих военнослужащих. Это позволило Пентагону за следующие четыре года дополнительно мобилизовать 350 тысяч человек.

У большинства из них уровень IQ был ниже 85. Это были люди из бедных семей, основная масса которых бросила учебу еще в школе. Многих из них приходилось учить читать прямо во время базовой военной подготовки. Официально Пентагон утверждал, что эта программа станет социальным лифтом для людей из низов и позволит им после армии влиться в общество. Но в реальности все оказалось совсем иначе.

Новые курсанты не только требовали большего внимания во время обучения. Само их присутствие тянуло вниз успеваемость учебного взвода. Большинство из них не могли освоить техническую специальность или стать капралом. Они чаще гибли, чаще получали ранения и чаще нападали на своих командиров. По статистике эти призывники вдвое чаще оказывались на скамье подсудимых военного трибунала. Проект закрыли в начале 70-х, а в американской истории он остался известен под названием "McNamara's Morons" – "дебилы Макнамары".

Мы знаем это явление по фильму "Форрест Гамп". Главный герой попадает во Вьетнам в 1966 году – когда министр обороны США открыл ему и таким, как он, дорогу в армию.

Идея отправить во Вьетнам малообразованных и плохообучаемых представителей социальных низов была продиктована выборами. Если бы армия США не снизила интеллектуальный ценз для призывников, то пришлось бы принудительно мобилизовать студентов американских колледжей. В 1968 году страну ждали выборы, и президент США Линдон Джонсон не хотел портить отношения своей партии со средним классом страны. Правда, ему это все равно не помогло – и 20 января 1969 года президентскую присягу принял республиканец Ричард Никсон.

Мы вспоминали эту историю на обратном пути из учебного центра. Мы ездили туда со взводным – выбирать к себе в роту курсантов. Из 80 рекрутов смогли отобрать пятерых. Абсолютное большинство остальных напоминают жертв эксперимента, который армия США провела 60 лет назад. Все равно что вода, которая поступает в трюмы армейского корабля – если их будет слишком много, то корабль пойдет на дно.

В армию сегодня отправляют тех, кто не успел купить себе бронь и студенческий билет. Тех, у кого не хватило денег на липовую инвалидность или фейковое опекунство. Полицейские патрули не любят становиться героями тик-тока, а потому проверяют документы вдали от центра.  Соответственно,   на БЗВП едут обитатели неблагополучных кварталов.  

За весь 2022 год в украинской армии в СЗЧ ушло 7 тысяч людей. В 2023 их было 17 тысяч. В 2024 уже 68. А за первые семь месяцев 2025-го в СЗЧ ушло 110 тысяч людей. Причем, по словам военного омбудсмана Ольги Решетиловой, большинство из них – это рекруты, которые сбегают из учебных центров. Все те, кого отправили в армию ради галочки и выполнения плана. McNamara's Morons.

Официально власть говорит о том, что с мобилизацией в стране проблем нет. Что ежемесячно в армию приходит до 30 тысяч человек. Но получается, что статистически примерно каждый второй затем уходит в СЗЧ. А те, кто доезжают до частей, тоже не всегда становятся решением проблемы.

Девять месяцев назад к нам в роту прислали 50-летнего Юру. Он не мог нормально ходить – его позвоночник не позволял ему надевать броню и для меня осталось загадкой, как он умудрился закончить БЗВП. На следующий день после прибытия в роту он лег в больницу и следующие девять месяцев мы его не видели. Знаем только, что он успел сделать себе операцию и пройти два курса лечения за счет армии. В прошлом месяце его от нас перевели куда-то в тыл. Врач на ВЛК, решивший отправить Юру в армию, сделал ему большое одолжение – за бюджетные деньги. Если в мире существуют грабли имени Линдона Джонсона, то мы сейчас на них.

Давайте начистоту. Из всех проблем, с которыми сегодня сталкивается Украина, самая главная – это мобилизация.

Это тема номер один для военных. Потери в армии напрямую зависят от количества солдат: бригада, укомплектованная на 80%, теряет меньше людей, чем та, что укомплектована на 50%. Заполненный штат открывает возможности для ротаций, отпусков и обучения. Неукомплектованность ведет к росту СЗЧ, потерям и прорывам. Можно бесконечно тасовать людей, но от этого их не становится больше.

Это тема номер один для гражданских. Повестка меняет твою жизнь и становится испытанием для семьи. Неизвестность пугает, соцсети тиражируют панику и каждый незабронированный живет в атмосфере тревожности. СМИ пишут лишь о нарушениях нормы, поэтому единственные доступные гражданскому новости о мобилизации – это кадры силовой бусификации.

Это тема номер один для государства. Для защиты страны нужны оружие, деньги и люди. И если первое и второе нам могут дать союзники, то единственные люди, способные защитить Украину, живут в нашей стране. Если в какой-то момент враг прорвет фронт, то историки будущего станут писать о том, что причиной поражения Украины стала неготовность украинцев ее защищать.

При этом решением самой важной проблемы страны сегодня занимается структурное подразделение Сухопутных войск. Не Министерство обороны. Не Кабинет министров. Не Офис президента. Вопрос, от которого зависит выживание Украины, отдан на откуп одному из родов войск.

У этих людей нет права законодательной инициативы. Сухопутные войска не занимаются разработкой политик и их внедрением. Тема мобилизации вручена им лишь потому, что они в погонах и не обсуждают приказы. Пока они занимаются непопулярной темой, все остальные могут не переживать за собственный рейтинг.

Координацией спасения корабля, получившего пробоину, занимаются матросы с нижней палубы, потому что вся остальная команда занята более важными вещами. На четвертый год войны это нельзя объяснить ничем, кроме нежелания брать на себя ответственность. Политики продолжают думать о выборах, до которых страна может не дожить.  

Недавно президент объявил о том, что демобилизации не будет. Что все будут служить до победы. В 2025 году эта новость уже не выглядит как откровение. Чтобы сроки службы стали реальностью, нужно было начинать готовиться заранее.  

Демобилизация – пусть даже временная – означает, что помимо ежемесячных плановых 30 тысяч мобилизованных нужно набрать еще полторы сотни – для замены тех, кто должен будет уйти в тыл. Найти, мобилизовать, пропустить через БЗВП, распределить по частям, затем снова пропустить через фахове навчання, затем дать хотя бы полгода, чтобы они набрались опыта у ветеранов. Одна лишь подготовка смены могла растянуться на полтора года. Начали бы в 22-ом, в 24-ом могли возникнуть условия для ротации. Но теперь на дворе 25-ый.

И проблема в том, что государство не может решиться не только на демобилизацию. Оно вдобавок не может решиться на полноценную домобилизацию. Любая тема, связанная с повестками, стала настолько непопулярной, что политики всеми силами стараются ее избежать. Партия ухилянтов стала настолько влиятельной, что власть и оппозиция не рискуют с ней ссориться. Вопросы, от которых зависит выживание страны, никто кроме военных не обсуждает.

Будет ли кто-то заниматься мобилизацией кроме военных? Станут ли наводить порядок с системой бронирования? Фейковыми студентами? Липовыми инвалидами и поддельными опекунами?

Будет ли системная работа с уклонистами? Решится ли кто-то на ужесточение ответственности? Придет ли СБУ в гости к тем, кто в соцсетях агитирует против мобилизации?

Решатся ли первые лица на честный разговор со страной? Начнет ли государство прицельно работать с разными аудиториями? Предложат ли призывникам прозрачность и предсказуемость в обмен на ответственность? Приведут ли в армию тех, кому не страшно доверить дрон за несколько миллионов гривен? Или и дальше станут отправлять в бригады людей, которым можно выдать только лопату?

Конференции про "відбудову" та "інвестиції" могут претендовать на политическое внимание. В то время как мобилизация идет по принципу "спасение утопающих – дело рук утопающих". Она стала настолько непопулярной темой, что ее окончательно отдали на откуп тем, кого не жалко. То есть военным. В результате в армейские трюмы продолжает поступать вода.

Мы оказались в ситуации, когда главным дефицитом стал дефицит справедливости. Когда выживание страны зависит от людей, на которых возложили больше обязанностей, чем дали прав. Когда политики переживают за мнение тех, от кого судьба войны никак не зависит. Когда одни думают о выживании, а другие о выборах. Когда никто не хочет замечать, что бусификация – это реакция на неготовность людей приходить по повесткам. Если завтра в парламент внесут законопроект об ужесточении мобилизации, голосование за него станет главным тестом на здравомыслие. Есть подозрение, что большинство депутатов его не сдадут.

Соединенные Штаты могли позволить себе эксперименты с мобилизацией во время войны во Вьетнаме – потому что от этой войны не зависело выживание Соединенных Штатов.

Мы можем им только позавидовать.