Константин Гудаускас – гражданин Казахстана, который с первого дня полномасштабного вторжения помогал спасать украинцев из оккупации Киевской области. Среди спасенных им была семья Игоря Поклада, которая оказалась заблокированной в подвале своего дома в Ворзеле без воды, еды и связи. Позже Константин стал прототипом главного героя фильма "Буча", созданного на основе реальных событий его эвакуационной деятельности. Между волонтером и семьей Поклада сложилась крепкая дружба.
"Мы познакомились в середине марта 2022 года, когда эвакуировал Игоря Дмитриевича с женой и их домашними любимцами в Киев. Когда они после деоккупации Ворзеля вернулись в свой дом в пригороде, приезжал к ним в гости, в последнее время – почти ежедневно. Мы живем от них недалече. Когда не получалось заехать, он звонил по телефону: "Что-то тебя давно не было. Почему не приходишь? " "Да я только вчера был у вас, Игорь Дмитриевич", – отвечал. Он: "Приходи ужинать".
"Знаете, этот человек занимает большую часть моей жизни. И он очень много для меня сделал – как пример. Мне очень не хватало той мудрости, которую получал от него – советами, разговорами, поддержкой. Скажу без преувеличения – он мне стал как отец. Я потерял своего родного папу в 2022 году. Игорь Дмитриевич стал для меня человеком, который относился с невероятной любовью и такой нежностью... Не передать словами – для меня это огромная потеря. Я не могу даже описать, насколько большое место он занимает в моем сердце. Накануне его смерти я не спал всю ночь. И, как потом выяснилось, написал Светлане за 10 минут до его ухода. Не знаю, как это почувствовал, вероятно, потому, что у нас очень близкие отношения – духовно я его всегда ощущал".
"Когда он недавно почувствовал ухудшение, мы отвезли его в больницу. Игорь Дмитриевич несколько дней находился в Феофании. А потом было принято решение, что дома ему будет лучше. Мы обустроили все необходимые условия дома, организовали все так, чтобы ему было как можно комфортнее. Домой к нему приходили и врачи, и медицинская сестра. Он каждый вечер мне говорил: "Благослови меня". Мне кажется, он понимал, к чему все идет".
"Он обожал свою дачу под Киевом, своих животных – это очень наполняло его жизнь смыслом последние годы. Давало спокойствие и комфорт, в котором очень нуждался. Когда надо было, мы ездили сдавали анализы в клинику – он очень не любил оставлять свое жилье, говорил: "Пусть приедут к нам домой". Я просил: "Это недалеко". Он: "Хорошо, ты со мной поедешь? " "Конечно, вместе поедем", – отвечал. Так это все было... Игорь Дмитриевич с женой Светланой – эта семья для меня все, что имею в Украине". "Он всегда интересовался моим волонтерством: спрашивал, чем можно помочь. Это никогда не афишировалось, но вместе со Светланой ежемесячно перечисляли определенную сумму со своих пенсий на нужды нескольких благотворительных фондов. Каждый раз, когда я приходил, спрашивал: "Как там дела? Какие потребности у ребят? ". Я привозил к ним в гости военных – он был искренне рад таким встречам, знакомствам. Знаете, эта проклятая война забрала у него годы жизни – я в этом уверен. Если бы не все это, он еще жил бы. Игорь Дмитриевич любил Украину всем сердцем, глубоко проникался всем. Это был человек, который не делал ничего "для показа" – он действительно все это переживал".
"У него был очень острый ум, классный юмор – иногда колючий. Помню, в прошлом году приезжал в гости президент Ющенко. Посидели очень по-семейному, тепло. Ну, вы же знаете – Виктор Андреевич любит рассказывать о Триполье, истории Украины. Игорь Дмитриевич долго-долго слушал, а потом говорит: "Витя, ты мне скажи: как так случилось, что мы сегодня воюем с россиянами? Что они пришли на нашу землю? Почему мы об этом не подумали заранее? ". И на этом история "о временах гетманщины" завершилась. Он умел задавать очень неудобные, иногда даже жесткие вопросы политикам. Но таким и был – чрезвычайно прямым, честным. Я таких в жизни почти не встречал. Он никогда ни перед кем, не вел себя подобострастно, не пытался понравиться, не хотел подстроиться".
"Он всю жизнь писал музыку. Многие из его произведений сегодня воспринимаются как народные композиции – настолько они меткие, близкие людям. Спросите молодежь: многие скажут, что песня "Кохана" – народная. А он написал ее еще подростком. Игорь Дмитриевич обладал удивительной способностью замечать и поддерживать ростки таланта у других. Как-то я показал ему на телефоне выступление юного украинца – Ефима Мельникова. Мы тогда в рамках волонтерских дел посещали одаренных детей – так я и познакомился с этим парнем. Игорь Дмитриевич сразу сказал: "Это талант. Хочу с ним увидеться". И когда они встретились – общались не как взрослый и подросток, а как два музыканта. На праздновании последнего дня рождения Игоря Поклада мы организовали концерт в Ворзеле. Тогда он попросил меня сделать гравировку на красивых часах со швейцарским механизмом: "Будущему маэстро от Игоря Поклада". И подарил их Ефиму".
"Конечно, в последние годы, учитывая тяжелую болезнь, ему было непросто. Но держался. Он был настоящим украинским мужчиной – казаком. Никогда не жаловался на здоровье, хотя, я уверен, что ему болело. Я знаю, как это – моя мама ушла из-за онкологии. Помню, какие это боли. Но он держался до последнего. Возможно, только в последний месяц уже не мог ходить, а до того – был бодрым. Просыпался рано. Выпускал своих животных в сад, выходил на террасу и садился курить сигарету. Никогда не завтракал – разве что кофе, бутерброд. Полноценно уже обедал и ужинал".
"Вы даже не представляете, насколько это был интеллигентный человек. Они со Светланой даже в кругу самых близких друзей обращались друг к другу на "вы", по имени и отчеству – вот такие они были. Эта семья – настоящий пример. Для меня они всегда были ориентиром, планкой, к которой стоит тянуться всю жизнь. Быть достойным такой дружбы. Я уже говорил: рано потерял маму, а несколько лет назад ушел к Богу и папа. А сейчас... Сейчас я просто чувствую себя сиротой, потому что потерял еще одного отца. Игорь Дмитриевич, даже когда я уезжал всего на несколько дней, звонил: "Ну что ты там? Езжай уже домой – мы здесь ждем тебя". Я рядом с ним чувствовал себя ребенком (плачет). Он искренне переживал за все мои дела, всегда давал точные, мудрые советы: "Тут сделай так". Я ему безгранично благодарен за все. Тем более, зная, что он не легко подпускал к себе людей. Был как рентген: видел насквозь. Для меня большая честь быть рядом с таким великим украинцем".
"Эти три года очень повлияли на меня. Игорь Дмитриевич научил меня иначе относиться к бытовым вещам, к жизни в целом. Потому что он был настоящим бессребреником. Все свои произведения отдавал бесплатно, говорил: "Пусть звучит моя музыка". Песни для него – как дети. Он рассказывал, как они рождались – это было что-то невероятное. А еще – столько историй из жизни, из гастролей с ансамблем "Мрия". Как дружил с Владимиром Ивасюком, как десятилетиями работал в творческом тандеме с Юрием Рыбчинским. А сколько он написал... И сколько еще мир не увидел! Зайдите в его кабинет в киевской квартире – там целый шкаф музыки, которая до сих пор не издана. Настоящие сокровища. У него есть прекрасный спектакль для театра "Чумацкие фрески". Когда я слушал либретто – плакал, потому что увидел в этом произведении всю Украину. Я уверен, что мы еще услышим и увидим немало из того, что осталось в его архивах. Потому что он писал всю жизнь. Ему предлагали разные должности, в разные времена – но он всегда отказывался. Говорил: "Я – композитор".
"Игорь Дмитриевич был для меня необыкновенным человеком. Я искренне хотел бы, чтобы он жил и жил. Если бы мог поделиться с ним годами своей жизни – сделал бы это без малейших колебаний. Таких людей, как он, очень мало в мире. Тех, кто любит тебя просто за то, что ты есть. Не за заслуги, не за дела – просто за присутствие. Так любят только родители...
Последние несколько дней он уже не разговаривал, молчал. И еще за месяц до того признавался, что устал. Каждую весну мы накрываем стол на террасе – открываем теплый сезон. И вот тогда он сказал: "Это последнее лето в моей жизни". Я возразил: "Ну что вы такое говорите! Мы же еще дождемся победы – вы же каждый день начинаете с новостей". А он тихо повторил: "Нет, это мое последнее лето". Эти слова прозвучали еще в апреле. Понимала ли Светлана, что он уходит? Мы все понимали. Потому что видели, как тяжело ему. Но молились, отдавали все на волю Божью. Знаете, мы, люди, часто эгоисты. Думаем, как лучше для нас. Но надо думать, как лучше для того человека. Я всегда говорю: "Господи, сделай так, как будет лучше не для нас – для него".
"Игорь Дмитриевич родился во время войны. Его отец был военным офицером, прошел всю войну. Позже ему предложили высокую должность, но он отказался, потому что для этого нужно было переезжать. Сказал: "Я – украинец". Игорю Покладу в советские времена также предлагали переехать в Москву. В переговорах участвовал Муслим Магомаев, предлагали квартиру в центре. Но он ответил так же твердо: "Я – украинец, буду жить здесь, в Киеве. Хотите – приезжайте ко мне". В его жизни были очень влиятельные люди, которые могли многое для него сделать. Но он всегда отказывался. Никогда никого ни о чем не просил. И никогда не принимал подарков – особенно от политиков. Светлана рассказывала, что когда ему присвоили звание народного артиста – документы он забрал только через пять лет. Единственное, что пришел получить лично – это звание Героя Украины. Потому что считал, что не пойти было бы неуважением. Все же – высшая государственная награда".
Самое главное для него было – чтобы звучала его музыка. Это приносило ему настоящую радость. Несколько лет назад я пригласил на его день рождения Киевский национальный академический духовой оркестр. Они приехали в полном составе и прямо во дворе сыграли его "Марш Сотни" из гопак-оперы "Конотопская ведьма". И я видел, как он радовался. Игорь Поклад был чрезвычайно талантливым композитором. Ну как можно в 17 лет написать "Кохану"? Это просто невероятно. И он вдохновенно работал всю жизнь. Относился к своему таланту ответственно, он ко всему относился очень серьезно. Вы даже не представляете, какой порядок царил у него в кабинете, в его нотах, во всех рабочих файлах. Во всей его жизни – в доме, в гараже, где стояла машина – идеальная организованность. Я всегда улыбался, когда видел, как в его пепельнице ровно были сложены окурки – друг к другу. И вот в этом был весь он – педант".
"Их любовь со Светланой – это было, прежде всего, большое уважение друг к другу. И это уважение пронесли через всю жизнь. Они не могли быть друг без друга. Даже когда мы со Светланой выезжали в магазин, Игорь Дмитриевич, только покидали двор, звонил: "Вы надолго? " Они почти всю жизнь были вместе – буквально всегда, неразлучно. Светлана была его музой, спутницей, с которой он прошел весь путь и ни на мгновение не отпускал. И это чувствовалось во всем. Они советовались между собой по каждой мелочи: что купить, что запланировать, как лучше сделать. Я такого нигде больше не видел".
"У них бывали гости – Ольга Сумская, Павел Зибров, Петр Мага. Я думаю, многие хотели бы прийти к Игорю Дмитриевичу, но он принимал не всех. Он не любил "тусовок". К нему приходили только те, с кем ему было искренне интересно. Не любил показных визитов, особенно от депутатов или политиков. Потому что хорошо понимал, зачем они приходят. Всегда говорил: "Я – скромный человек". И именно в этой скромности – его настоящее величие. Он жил без пафоса".
"У меня осталось много совместных видео. Как-то мы с ним ходили по второму этажу его дома, где висят концертные афиши – начиная с 50-х годов прошлого века. Я снимал все на телефон, а он рассказывал о памятных событиях, вспоминал тех, с кем работал, корифеев, которых уже нет. А теперь и сам пошел к ним... Он очень мужественно, хотя и тяжело, пережил оккупацию. То, что в его доме жили российские солдаты. Вы же знаете, они, когда отступали, заминировали жилье. Но эти люди хорошо понимали, в чьем доме находятся: на стенах – фотографии, концертные афиши, два пианино... На одном из инструментов они даже выложили в ряд его бумажные награды. Они видели, у кого живут. Игорь Дмитриевич после этого почти не говорил о пережитом.
Он был из тех мужчин, которые не выносят эмоции наружу, держат все в себе. Но я видел, как ему больно. Особенно когда с фронта приходили неутешительные новости – тогда иногда давал волю чувствам. Но всегда – сдержанно, без ругани. Он никогда не позволял себе такого. Всегда держал себя в рамках - это был настоящий интеллигент. Его жизнь – это урок для всех нас: как жить с честью, любить без пафоса, творить бескорыстно и оставаться верным себе даже в очень тяжелые времена".