Любопытно наблюдать за тем, как в западной культуре меняется отношение к творческой личности. В Средние века — понятие «творчество» было закреплено только за одним Творцом. В эпоху Возрождения творчество секуляризировали — появилось множество «творцов» с маленькой буквы. Потом того единственного Творца начали потихоньку «кенселить» — дискредитировать и оттеснять от его творения, чтобы «не мешал миру развиваться». Теперь та же участь постигает и творцов с маленькой буквы — им бы тоже отойти в сторону и не мешать публике пользоваться своим творением. Да и просто не мозолить глаза.
Например, Джоан Роулинг. Скандал, начавшийся пару лет назад, даже не думает затихать. Напротив, истерия нарастает. Американская лига квиддича собирается менять название игры, чтобы «не ассоциироваться с Роулинг». И заодно, чтобы не платить ей авторские отчисления за использование придуманного ею названия игры. На Новый год фанаты поттерианы ждут не дождутся ностальгического шоу о «возвращении в Хогвартс, двадцать лет спустя». Но Роулинг в шоу не пригласили — против ее участия выступили почти все ведущие актеры. Особенно горячо — Гарри и Гермиона. Они не хотели бы оскорблять поклонников присутствием «этой трансфобки». Даже если она придумала тот мир, который «мы все любим». И благодаря которому у них вообще появились эти поклонники. Тем более, если она его придумала. Тем хуже. Ведь «мерзость Роулинг» оскверняет ту «святую любовь», которую мы все испытываем к миру волшебников. Хорошо бы нам всем, почтеннейшая публика, научиться разделять эти два явления — мир Гарри Поттера и его создателя Джоан Роулинг.
От «отмены» писательницу не спасает даже жесткая феминистская позиция. Не потому, что «женщины менее важны» или находятся в менее угнетенном положении, чем транс-люди. Тут как раз все нормально — женщины в разы чаще оказываются объектами «отмены», чем кто либо другой, включая белых мужчин. Но тут-то как раз дело не в половой и даже не в гендерной, а в профессиональной принадлежности: «отмена» Роулинг вписывается в общую тенденцию нивелирования автора — творческого человека, сумевшего создать нечто по-настоящему заметное и востребованное.
Шейминг и требование закенселить Роулинг за «трансфобию» оказались «приличным» поводом уменьшить сначала количество упоминаний ее имени — в том числе в титрах. Затем не пригласить к участию в съемках юбилейного фильма. А параллельно сначала в блогах, потом и в СМИ со ссылкой на «мнение фандома» появляются сентенции о том, что «волшебный мир перерос свою создательницу» и для того, чтобы «мир успешно развивался», Роулинг должна уйти.
Похожая ситуация произошла на противоположном конце фантастического мира — с сериалом «Основание», снятом AppleTV по мотивам серии романов классика научной фантастики Айзека Азимова. Азимову своеобразно повезло — он уже умер. Поэтому его лично шейминг и попытки «отмены» уже не заденут. Казалось бы, умершего вообще кенселить бессмысленно. Но «это нужно не мертвым — это нужно живым».
Когда долгожданный и разрекламированный сериал вышел на экраны, большая часть публики встретила его восхищенными возгласами. Но не все. Те, кто любил книги Азимова такими, какими они были, не скрыли своего разочарования и даже раздражения. Конечно, «Основание» очень «некиношная» вещь — его трудно экранизировать, потому до сих пор и не брались. И надо отдать должное AppleTV — у них получилось совсем неплохое кино.
Вот только это — не «Основание» Азимова.
И тут фанаты книги делают один неправильный ход: во первых строках они указывают на то, что как минимум два главных героя книги в процессе экранизации сменили пол. У Азимова действовали только мужчины — извинительно, учитывая время написания романа. В сериале, напротив, главные нити в руках женщин (некоторые носят те же имена, что и мужчины в книге). И сам пафос фильма меняет характер — теперь он в противостоянии династии белых мужчин-клонов цветным женщинам с периферии Галактики.
Это была ошибка фанатов, вступившихся за авторский текст: в ответ на замечание о принесении оригинала в жертву политкорректности на просторы соцсетей и СМИ выплеснулась «вся правда» о давно почившем мэтре научной фантастики. О его мизогинии, склонности распускать руки и лезть целоваться без разрешения. Судя по публикациям — расследованиям и воспоминаниям — количество обиженных им женщин огромно.
Таким образом, имя Азимова дважды оказалось прекрасной находкой для сериала, имеющего очень отдаленное сходство с литературным первоисточником — сначала привлекло внимание любителей жанра, а потом придало сериалу дополнительный социальный вес. Если автор был человеком «сомнительных качеств», то кино все исправило и искупило.
Вывод, впрочем, напрашивается странный: если автор вел себя недостойно (по нашим меркам) — значит, будет справедливо вытеснить его, «оттереть» от собственного творения.
Два тренда современности слились в экстазе. Первый — стремление индустрии превратить любой успешный проект во франшизу и распоряжаться ею на свое усмотрение, не оглядываясь на мнение автора. Второй — стремление культуры веб 2.0 низложить все и любые авторитеты, исходящие не изнутри самой этой культуры. В первую очередь «старые элиты» — начиная с Папы римского и британской короны и заканчивая писателями легких жанров.
Призрак «смерти автора» бродит по Европе уже не первый день. Но вряд ли кто-то думал, что эта «смерть» будет обставлена именно таким образом. Что главным орудием нивелирования творческого достижения конкретного человека станет моральный суд Линча. Ведь еще в конце прошлого века казалось, что с «товарищескими судами» покончено. Но нет, маятник понесло в другую сторону. Неолиберализм снова делает возможным уничтожение человека за нарушение моральных норм (вернее, того, что теперь считается нормой), причем казнит не только за содеянное, но и за сказанное. Остричь наголо, измазать в смоле и вывалять в перьях — опять можно.
Но теперь это делают не с падшими женщинами, не сумевшими скрыть факта своего падения, а, наоборот, с теми, кто забирается слишком высоко и слишком на многое претендует. Творческий человек тем уязвимее, чем он популярнее. Чем выше его авторитет. Дискредитировав почти все авторитетные дискурсы — от церкви до медицины — новое информационное общество ищет подходы к свержению одного из самых неприступных культов личности — культа автора.
Это непростая задача — творчество не просто остается общественно одобряемой деятельностью, но «креативность» стала чем-то вроде идола нашего времени. Общий глас — креативность надо лелеять с раннего детства, это едва ли не главная компетенция современного человека. Ну и, конечно, каждый человек способен творить.
В то же время те, кто оказался наиболее эффективен в креативности, становятся самыми популярными мишенями для «отмены». И в этом никакого противоречия нет. Мысль о том, что талант распределяется между людьми неравномерно, слишком неудобна. Во-первых, это серьезный вызов равенству. Во-вторых — рынку.
Главный тезис идеологии «саморазвития» — одна из самых модных ниш современной индустрии развлечений — «каждый может». Каждый может писать код. Каждый может совмещать материнство и карьеру. Каждый может пробежать марафон. Писать, как Роулинг или Азимов, тоже, наверное, «каждый может». Лично я не стану с этим спорить — человеческие способности и их пределы вне моей компетенции. Лишь одно я могу сказать совершенно твердо: даже если «каждый может» (делать деньги, творить миры, писать коды, переехать на Бали), далеко не каждый это делает. Тех, кто не только может, но действительно что-то создает, — меньшинство.
Их даже меньше, чем тех, кто кенселит.
И неизмеримо меньше, чем тех, кто хотел бы пользоваться их творениями, но без оглядки на цели, интересы и позиции творца. Стремление принизить, нивелировать, по возможности сделать автора вообще анонимом, не имеющим права отождествляться или даже ассоциироваться со своим творением, — знак времени, цифрового средневековья.
И то сказать, они ведь делают лишь то, что «каждый может». А значит, никаких особенных моральных прав и авторитета за ними и быть не может.
С творцами (с маленькой буквы) не происходит ничего оригинального. Они идут по стопам Творца (с большой буквы). Его уже давно подвергли ревизии и кенселят, чтобы «не мешал миру развиваться». У него тоже вначале было Слово. Он тоже создал Книгу. В которой мы все живем. И нет для нас иного места — судя по тому, что мы разыгрываем и переигрываем все основные сюжеты этой Книги снова и снова, в разных исторических антуражах и географических широтах, но с точностью, не оставляющей места сомнению. Пограничные сюжеты, почти отталкивающие. О внезапной беременности, которая чудом не заканчивается казнью женщины «по моральной статье». О рождении на соломе, среди скота — потому что не каждой роженице найдется место в приличном доме. О безумном истреблении детей. О беженцах, пустившихся в опасный путь ради своего ребенка. О призвании. О любви и предательстве. О своих и чужих. О человеке и толпе. О жертве и искуплении.
Даже закенселив Автора, мы продолжаем жить в его мире. Оставаться словами в его Книге. У нас есть выбор. Мы можем поучаствовать в его гениальной игре — словами и судьбами — жуткой и прекрасной одновременно.
Ведь хороший автор может любому персонажу обеспечить добротное приключение, соразмерное его отваге и готовности к риску. Или пренебречь автором, «отменить» его — и заодно себя — не рисковать, «не выходить из комнаты». Ограничить свои «риски» выбором между двумя лучшими сортами мороженого. А судьбы мира пускай вершат Супермен с Гарри Поттером.
Любому автору — творцу с любой буквы — было бы скучно с такими героями. Но они, конечно, никого не закенселят. В хорошей книге всегда есть место Дурсли.
Больше статей Екатерины Щеткиной читайте по ссылке.